Где-то здесь, под слоями пыли и грубыми листами фанеры, навсегда застряла песня Виктора Цоя. Стоит лишь прикоснуться к осыпающейся штукатурке – и здание, похожее на декорацию к пост апокалипсису, на мгновение оживает. Слышится детский смех у каскадных фонтанов, гремит аккорд из концертного зала, скрипят парты в кружках авиамоделирования. Добро пожаловать в новый выпуск «Антитуризма» – в место, где закончилась советская эпоха и воцарилась бесконечная пора ожидания, растянувшаяся на 15 лет.
Культурный крах у «Дельфина»
В Воронеже с годами в упадок приходит не просто советское наследие, а целые пласты городской идентичности. Дворцы культуры, когда-то бывшие сердцами микрорайонов, либо тихо умирают в частных руках, как ДК «Электроника», либо исчезают с лица города, уступив место пустырям, как печально известный «Полтинник». Это стирание среды, где формировалась общность людей.
Наша сегодняшняя точка на карте антитуризма – Дворец культуры «Электроника» на улице Переверткина. Рядом шумит парк «Дельфин», гуляют семьи, но сюда заглядывают лишь сталкеры и равнодушные кошки. Сейчас фасад здания обтянут тканью, но если заглянуть за нее, можно увидеть осыпающуюся штукатурку, окна, грубо заколоченные фанерой и металлом. Внутри – царство запустения: покрытые пылью и ржавчиной обломки былой роскоши.
От Цоя до «Гринна»: как центр жизни стал яблоком раздора
Чтобы понять масштаб трагедии, нужно знать его историю. Построенный в 1980 году для завода полупроводниковых приборов, он стал легендой. Здесь гремели гастроли «Ленкома»; 14 мая 1988 года дал исторический концерт Виктор Цой; работали два кинозала, библиотека и десятки кружков. Местные жители до сих пор вспоминают его как главный магнит района с красивыми каскадными фонтанами, где летом резвилась детвора.
Все закончилось, когда от «непрофильных активов» решили избавиться. Теперь и здание, и прилегающая территория с фонтанами принадлежат корпорации «Гринн» (владельцу гипермаркета «Линия»). С тех пор, вот уже более 15 лет, длится запустение.
Фонтаны слез: позорный памятник бездействию
Особенно горько смотреть на то, во что превратились когда-то прекрасные фонтаны. Сегодня это – забетонированные чаши, заваленные мусором и исписанные примитивными граффити. Ни о какой реконструкции речи не идет.
В июне активисты из группы «Защита культурного наследия Воронежа» били тревогу. После запроса администрация ответила, что направила письмо арендатору – тому самому АО «Корпорация ГРИНН» – с просьбой «предпринять меры». Прошло лето, наступила осень, а ситуация не изменилась. «Все это вызывает отвращение и гнев одним своим видом. Это не просто бардак – это лютый позор!» – заключают общественники.
Город в тупике: переговоры вместо действий
Власти разводят руками. Позиция мэрии, озвученная Сергеем Петриным, известна: здание куплено не для сохранения, а вероятно, для перепрофилирования под торговлю. Полномочия администрации ограничены – лишь «пробовать провести переговоры».
Даже гипотетический выкуп объекта городом упирается в астрономические суммы. На ремонт аналогичного ДК им. Кирова, например, нужно более 800 млн рублей. Получается замкнутый круг: собственник ждет, город не может заставить или выкупить, а здание тем временем неумолимо разрушается.
Точка невозврата: что дальше?
Печальная судьба ДК «50-летия Октября» («Полтинник») – наглядный пример того, как это заканчивается. На его месте теперь пустырь. Чтобы не допустить этого здесь, общественники требуют от властей немедленно утвердить паспорт фасада ДК «Электроника», разработка которого уже якобы включена в план. Кроме того, активисты настаивают на применении всего спектра мер к собственнику для приведения объекта в соответствие с правилами благоустройства, которые включает расторжение договор аренды на землю с фонтанами за ненадлежащее содержание, если меры не будут приняты.
Пока же ДК «Электроника» остается молчаливым укором всем нам – призраком у парка, который никак не может найти покой. Это идеальный объект для антитуризма: он не развлекает, а заставляет задуматься о том, что мы теряем и какую цену платим за «развитие». Приходите посмотреть, пока он совсем не исчез.
